В результате у каждого свой правильный и разный смысл жизни. Сам создаёшь ценности, сам отвечаешь себе на вопрос об их важности. Они могут быть выше желание плотно пожрать и потрахаться, а могут и не быть. Можешь считать своим истинным способом самореализации постоянно примыкание, а можешь гнуть свою линию. И по всей видимости смысл жизни это не что-то, что дали нам Творцы. Ведь их Законы вполне объективны, а смысл же жизни никогда таковым не станет. А может и станет, откуда нам знать. Но по крайне мере можно с уверенностью заявить — путь к этой истине полон разрывающих душу неопределённостей, что способны свести с ума смертного, желающего достигнуть столь недостижимой объективности. Ведь достижение объективности (не нужно путать с непредвзятостью, совершенно разные слова) будет означать становление одним из Творцом, идеальным и упорядоченным, как математическое уравнение. Ну а пока что остаётся находиться между сверхглупцом и сверхчеловеком и страдать.

Ада часто задавалась вечными вопросами. Даже сейчас, стоя над поверженным противником, она пыталась понять: достойны ли её цели всех этих жертв? Жизнь от одной победы до другой, бесконечные тренировки, чтобы подготовить тело и разум к ещё более жестоким тренировкам. Победы, победы и ещё раз победы, они уже не радуют столь же сильно, а принимаются как данность. И чем дальше она заходила, тем больше возникало вопросов. Ведь… по всей видимости она так и умрёт, здесь на песке, развлекая толпу, служа чужим интересам и живя… по всей видимостью даже не своей жизнью. Это угнетало.

И иногда, когда получалось отдохнуть и посетить Хранителя музея, чему в расписании за последние семнадцать лет места не находилось вообще, Огненная Бестия размышляла над своим смыслом жизни? Может быть есть альтернатива? Да уж, хуже всего на середине пути понять, что идёшь не туда… И после приобретения нового меча, вопросы начали звучать чаще обычного, будто бы из-за появления невиданного упорство мироздание начало резко восполнять нарушившийся баланс, что сопровождалось сомнениями. Сомнениями, которые так или иначе слишком малы и тонут во все поглощающей решимости. Ведь поздно уже сворачивать, после всего сделанного. По всей видимости придётся остаться заложником старых целей, принятых поспешно и под воздействием внешних факторов.

— Храни меня Этий, сколько же в ней силы… — с ужасом прошептал Синрив, сидящий рядом с аристократом. — Она рвёт в клочья всех своих соперников, не взирая ни на раны, ни на усталость. Каждый раз кажется, что вот-вот и её предел явит себя, как нечто просто отодвигает его ещё дальше.

Лансемалион Бальмуар же гордо сидел на своём месте и радовался величию Огненной Бестии. Три года прошло с момента беседы с Миларией Этианелис, которая ещё шесть месяцев оставалась в Ландосе, но так и не смогла переубедить своего суженного. Янтарноглазый маг не слушал её и ничего не боялся, как таран двигаясь вперёд, снося всё на своём пути. Капитал преумножался, силы росли, пускались корни на родине собственного отца и самоуверенность постепенно замутнила взор, в свою очередь спешка не давала возможности сбавить темп. Хотя нужно быть честным, аристократ откровенно увлёкся и забылся в свои порывах. Амбиции же росли и приблизился в упор тот день, когда слишком гигантский кусок встанет поперёк горла.

— Кто-то ещё желает попытать удачу? — переполненный чувством превосходства спросил Ланс.

В этот раз его вопрос уже обращался к самым лучшим этириданосам Ландоса. Конечно, лучшие их легенды не смогут прямо сейчас выступить, ведь их график уже забит на год вперёд. На это и делается расчёт: Ада просто не встретится с лучшими, хотя даже с некоторыми из них она уже способна сразиться может быть даже относительно на равных или почти, но какие-то шансы определённо есть может быть и не равные даже пятидесяти процентов, но раз в год же и палка стреляет — как то такой можно охарактеризовать её текущий уровень. Те же, что ниже по силе одним за другим повергаются, пусть и порой с некоторым трудом. И кажется… кажется аристократ начал себя чувствовать в своей тарелке, как раньше, в Эдеме, где его этиамарии выковывали победы для рода Торвандори. Может быть, и без своей семьи он что-то может? Империя растёт, мастерство признаётся и вот уже скоро можно будет поехать в Эдем.

К несчастью, Эдем приехал к аристократу раньше.

— Да, я бы хотел попробовать, — прогремел голос, тут же сразившись Лансемалиона Бальмуара. — Я как раз недавно натренировал нового этиамария и хотел бы посмотреть, что он из себя представляет в бою.

Делсираан Венхидор, негласный амбассадор Гильдии и один из тех, кто являлся виновником событий у левиафана, а также теперь хранитель запретных тайн и ходячий мертвец. Он не прятался, не боялся, не испытывал отчаяния, которое свело с ума некоторых других далеко не слабых смертных, оказавшихся в ненужном месте в ненужное время. Эльф спокойно занял место на верхней трибуне, с улыбкой сверля взглядом своего бывшего ученика, который в свою очередь не на шутку испугался.

Мозг лихорадочно работал, эмоции брали верх, даже взгляд слегка забегал. Почему Делсираан здесь? Что-то явно было упущено. Ужас, боль, понимание, ошибка, слова бывшей суженой, предупреждение, игнорирование. Необходимость перегруппироваться, отступить, осмыслить, затем лишь действовать. Слишком быстрое развитие вызвало ответные действия. Адрион заметил успехи, решил провести проверку, но не убить. Иначе бы он явился лично с Неохаримом и поставил жирную точку. Нет, брат остаётся в Эдеме и ждёт. Однако он наверняка хочет, чтобы ожидание к чему-то привело. Поэтому послал Делсираана на разведку боем, чтобы посмотреть, чему младший братец научился. Да, всё так и есть.

— Знаете, у меня появились неотложные дела. Да и при всей моей самоуверенности… вы же из Эдема. А это пока что не мой уровень, — уже вставая, произнёс Ланс, как вдруг открылись ворота на другой стороне арены.

— Да будет вам. Мой этиамарий там ни разу не выступал! Он фактически новичок, пусть и силён. Давайте посмотрим на что он способен, а я вам должен останусь? — лукаво улыбнулся эльф, задавая риторический вопрос, ведь решение уже принято.

— К тому же мы оплатим все возможные издержки в пятикратном размере, — добавил решающий голос Великой Арены Ландоса, к которому до этого подошёл один из рабов и что-то сказал. — Всё же ажиотаж сейчас огромный, прерывать бой будет глупо. Вы же не откажете, господин Бальмуар?

Ловушка. Просчёт. Глупость. Отказ станет причиной потери репутации, также ответные действия от Великой Арены станут причиной убытков собственного бизнеса. На восстановление этого ущерба придётся потратить года… Но всё ещё такой вариант самый приемлемый. Бой неизвестному противнику давать ни в коем случае нельзя. Только вот… от аристократа уже ничего не зависело.

— Отлично! Хотите сделать ставочку? — предложил весёлый Делсираан, ведь Огненная Бестия уже дала ответ и согласилась, бой начался, а его прерывание более невозможно: барьер просто не опустят.

Ада увидела нового противника, бросившего вызов и недолго думая вступила в противостояние. Она даже не подозревала о происходящим сейчас на трибуне. Думала, что это рядовой противник, один из тех легенд, которых она уже переросла. В свою очередь враг вышел в покрытом рунами балахоне, что позволяло скрыть снаряжение. Многие этиамарии использовали такую уловку, разумеется, если только известность бойца не шла впереди него семимильными шагами. И Лансемалиону Бальмуару оставалось лишь наблюдать за неизбежной расправой.

Резкий пламенный рывок, огненной дугой воительница сокращает дистанцию и тут же наносит крайне осторожную атаку. В любой ситуации сначала требуется проверить на что способен враг, даже если ты уверен в своей победе на сто процентов. И именно это спасло девушку от мгновенной смерти.

Молниеносное парирование в последний момент и последующая контратака обрушилась на Огненную Бестию, заставляя ту сразу же сократить дистанцию и отступить. В следующее же мгновение инициатива оказалась утрачена и уже враг начал свой натиск, не давая далеко уйти. Поцелованный Звёздами, сверкающий мечник сбросил сгоревший балахон, демонстрируя красоту своего доспеха и мастерство владение оружием, кометой он рванул вперёд и вряд ли что-то могло его остановить.